Сила духа помогла пережить тяжкие испытания

Зоя Григорьевна Мухутдинова – маленькая седовласая женщина – встретила меня на пороге своего жилища. Светлая, однокомнатная квартира сияет чистотой. На журнальном столике аккуратно разложены газеты и журналы, в углу расставлены мягкие игрушки. Царит особая атмосфера теплоты и уюта.

Зоя Григорьевна родилась 5 июля 1935 года в многодетной семье. Жили они в Татарстане, в Муслюмовском районе, селе Михайловка. Отец Зои, Григорий Фомич, был председателем колхоза «Искра», мама Елизавета Лаврентьевна – домохозяйкой. В конце тридцатых годов они переехали на родину в Башкирию, именно в то время в Татарии начались массовые репрессии, особенно тяжело приходилось русскому населению. Родители Елизаветы Лаврентьевны жили в Иглинском районе, село Кудеевский.

Зоя Григорьевна о своем детстве почти не помнит, помнит только то, что по очереди умирали ее братья и сестры, то ли от голода, то ли от болезни. Сама она была слабенькая и впервые встала на ножки только в пять лет. Григорий Фомич работал на кирпичном заводе мастером, мама устроилась в детский сад. В те годы их семья жила бедно, а Зоя часто болела. Когда началась война, ей было шесть лет. Она помнит, как отец ушел на фронт в 1941 году, это был последний раз, когда они его видели. Потом почтальон принес похоронку, но девочка долгое время не решалась показать ее маме. Но однажды мать, перебирая старые вещи, обнаружила похоронку… Женщина, убитая горем, постарела за считанные часы. До сих пор Зоя Григорьевна не знает, где и когда похоронен отец – «пропал без вести».

Для семьи наступило самое трудное время. Чтобы выжить, мама днем работала нянечкой, а ночью – на кирпичном заводе. Зоя Григорьевна вспоминает, как после школы прибегала домой – мамы нет, бежала на завод и помогала ей. Кушать особо было нечего: кусок хлеба, картошка и кипяток.

В школе каждый учебный день начинался с обсуждения успехов наших войск, говорили об этом и на переменах. Сводку слушали все: могли плохо знать математику, физику, отставать по литературе, но сводка была частью их жизни.

На полях сажали картошку, горох, лен. Пололи, собирали урожай. А весной бегали босые по полям и собирали гнилую картошку, грибы, лебеду и крапиву. Из нее, опять же, пекли лепешки. Валенки были одни на двоих, так и бегали босые и зимой, и летом.

Зоя Григорьевна окончила семь классов, восьмой доучивалась в Уфе, жила у тетки. В шестнадцать лет осталась одна, трагическая смерть мамы вновь сломила ее здоровье. Собираясь к дочке с гостинцами, Елизавета Лаврентьевна попала под поезд. Девочка долгое время лежала в больнице, врачи не надеялись, что она выживет. Над ней взяла опеку тетя Анна, родная сестра мамы. Жизнь девочки стала адом: постоянные упреки, нехватка еды – все это только закалило ее характер. Следующей весной Зоя пошла на машиностроительный завод. Помнит коридор, где толпились люди, и первый отрицательный ответ начальника отдела кадров: «Рабочих мест нет». Каждый день она приходила и ждала, когда ее примут на работу. Бледная, худая девчонка с длинной, по пояс косой была настойчива, и ее заметили. Хорошо помнит Зоя Григорьевна, как начальник отдела кадров Соколов посмеялся над ее упорством и просто вытолкал за дверь, еще грозился вызвать охрану, если она не уйдет. Плача от обиды, она побрела по коридору и опять упала в голодный обморок. Когда очнулась, ей сказали, что ее приняли на работу курьером.

Первая запись в ее трудовой книжке от 05.05.1953 года. Через год эта хрупкая девчушка уже встанет за токарный станок. Так пройдет много лет. И в 1990 году Зоя Григорьевна уйдет на заслуженный отдых, проработав на машиностроительном заводе 37 лет. Но, даже выйдя на пенсию, она не смогла сидеть дома, работала, помогала детям. В личной жизни у нее все сложилось хорошо: вышла замуж по любви, родила двух прекрасных дочерей – Елену и Елизавету. С мужем прожили долгую, счастливую жизнь.

Доброжелательная улыбка и ласковый голос будто и не помнят о тяжелых временах, что отняли у нее светлое и радостное детство. Сейчас ветеран труда живет одна, но не остается без внимания детей, пятерых внуков и двух правнуков.

Великая сила духа была не только у тех, кто воевал, был на фронте и в тылу, но и у детей войны. Никакая статистика не сможет передать ту боль и страдания, которые выпали на плечи детей, переживших страшное военное время.

Фото автора.