Проверен небом

Азат Талгатович родился в 1990 году в селе Иглино. Окончив первую школу райцентра, поступил в Уфимский топливно-энергетический колледж.

– Второго июля я получил диплом, а третьего июля уже был в призывном пункте. В Башвоенкомате я пробыл двое суток. Приехали «покупатели» (офицеры, выбирающие новобранцев) из города Ишим. Я изначально был настроен на службу в ВДВ, моему желанию не смогло помешать даже небольшое искривление позвоночника. Нам дали форму, и офицер заставлял нас одеваться «по-десантному», т. е. китель заправлять в брюки. В призывном пункте уже сразу было видно, кто едет в воздушно-десантные войска, а кто – в другие.

Азата вместе с другими новобранцами привезли в 200-ый отдельный учебный самоходно-артиллерийский дивизиона в Ишиме (Тюменская область). Особенностью этого дивизиона было то, что там, помимо военнослужащих, десантируется еще и техника: боевая машина десанта, самоходные артиллерийские установки. Из различных батарей к прибывшим подходили офицеры, интересовались, кто в каком учебном заведении учился.

– Так как я окончил топливно-энергетический колледж по специализации «Релейная защита и автоматизация электроэнергетических систем», офицер связи решил, что это радиорелейная связь, и взял меня к себе, – рассказывает Азат. – Таким образом, мы стали прикомандированными ко взводу связи и после окончания учебки остались в ней.

Служба длиною в год, которую наш герой завершил замкомандиром взвода, была интересной и необычной. Особенно запомнились Азату процессы подготовки и осуществления стрельб, где его задача была – обеспечить бесперебойную связь между боевыми машинами, подразделениями.

– Что больше всего запомнилось за этот год?

– Мы готовили специалистов для артиллерии воздушно-десантных войск. Как-то раз командир взвода уехал в командировку, и объявили внезапную учебу. Нас забросили в поля зимой, при этом обеспечения и командования у нас по некоторым причинам не было, и мы полторы недели жили предоставленные сами себе. Благо контрактники помогали нам чем могли. То в одной бригаде приютят, то в другой, под конец мы жили в шишиге (ГАЗ-66 — советский среднетоннажный грузовой автомобиль повышенной проходимости – прим. ред.). Еще в то время назревал конфликт в Ливии, и все ребята, и я в том числе, просились туда. Всем хотелось попасть туда, где «погорячее».

– Когда был Ваш первый прыжок с парашютом?

– Первый прыжок состоялся через три месяца после начала службы. Страшно не было, было непонятно, что тебя ждет. Остальные прыжки – более волнительно, но в то же время чувствуешь ответственность перед другими, так как если кто-то не сможет правильно прыгнуть, то остальных не пустят на прыжок. Правила следующие: сначала прыгают тяжелые бойцы, затем более легкие. Тяжелый боец летит быстрее, поэтому если он прыгнет первым, то может упасть на кого-то. Прыгнет ли последний, зависит от того, как прыгнули остальные. Все завязаны в одну цепочку. Если один споткнулся, упал или у него раскрылся стабилизационный парашют, все остальные после него не прыгают. За время службы я совершил три прыжка – один учебный (без снаряжения), два боевых (в полном обмундировании). Во второй свой прыжок я попал в восхождение теплых воздушных масс, когда зависаешь над землей на несколько минут. Это очень захватывающе.

– Какие есть традиции у десантников?

– Традиций и обычаев много, в зависимости от местности, где проходит служба. Есть такая традиция: самолеты, выпустив всех десантников, не закрывают двери. В ВДВ, в отличие от других родов войск, нет «духов» (только начавших служить солдат). За столом третий тост – всегда стоя и молча, в память о тех ребятах, которые не вернулись домой…

– Вам предлагали служить по контракту?

– Да. К нам приезжали ревизии, во время которых мне приходилось участвовать в совещаниях в качестве исполняющего обязанности командира, проводить экскурсии для комиссии. И после одной такой ревизии поступило предложение продолжить службу по контракту в Омске, но я отказался. Я хотел работать в энергетике по своей специальности, и мои планы осуществились. Некоторое время я работал в БашРЭСе, затем получил высшее образование и устроился подрядчиком по работе со слаботочными системами, пожарной сигнализацией, охраной, видеонаблюдением в Центральный банк в Уфе. Там сначала был электриком, потом инженером, сейчас я заведую сектором хозяйственно-эксплуатационного обслуживания. По совместительству являюсь председателем профсоюзного комитета в Нацбанке.

– Как служба в ВДВ повлияла на Ваши профессиональные качества?

– Могу сказать, что на работе отношение к «служивым» людям немного иное – более серьезное, уважительное. Плюс армия дает бесценный навык принятия решений, работы с людьми, умение брать ответственность за себя и свой коллектив. Все эти качества мне очень пригождаются. Сейчас у меня в подчинении 19 человек, в том числе в Туймазах, Белорецке, Стерлитамаке.

– Из всех родов войск, наверное, только десантники имеют такое, овеянное легендами, празднование своего памятного дня: купание в фонтанах, разбивание бутылок о головы, самоуправство в парках и на рынках. Что Вы, Азат, думаете об этом? Как Вы отмечаете этот день?

– Я считаю, что куда лучше и правильнее отметить этот день, отдав дань памяти павшим воинам. Изначально эти «рейды» по рынкам были связаны с тем, что там работало много мигрантов, с которыми десантникам приходилось в свое время вести боевые действия. Сейчас подобные традиции превратились больше в показуху и цирк. В таком поведении ничего хорошего нет. Те, кто действительно дорожат службой в ВДВ, с утра идут возлагать цветы к памятникам, потом тихо-мирно собираются узким кругом, вспоминают годы службы, беседуют. Так делаю и я.

Сердечно поздравляем Азата Марданова и всех десантников с Днем ВДВ! Желаем вам мирного неба над головой, семейного счастья, крепкого здоровья, благополучия и новых успехов в деле защиты Отечества и во благо нашей великой страны!